Вчера, 13 января, состоялось заседание Ученого совета в Институте истории материальной культуры. Оное по сути являлось площадкой полемики Е.Носова, директора института и П.Сорокина, руководителя Санкт-Петербургской археологической экспедиции, в ведении которого до недавнего времени находились раскопки Ниеншанца. На заседании присутствовало более половины института (это очень много)
Носов, по отзывам бывших на мероприятии коллег, был неэтичен по отношению к Сорокину, дело чуть ли не скатывалось до оскорблений, на которые Петр Егорович не счел необходимым отвечать. В своем ответном докладе Петр Егорович озвучил результаты раскопок Ниеншанца-Ландскроны и позицию СПбАЭ по самому главному вопросу - срокам окончательной сдачи объекта.
На заседании обсуждались еще некоторые темы, связанные с продолжением раскопок по Открытому листу Н.Ф. Соловьевой, но окончательные резолюции пока по сути чисто административного порядка - пока у Соловьевой нет ни четко оформленного состава сотрудников экспедиции, ни плана мероприятий по осуществлению археологических раскопок.
Добавляют еще, что Носов крайне недоволен тем, что действия ИИМК в деле перехода памятника из ведения Сорокина к Соловьевой в общественном сознании воспринимаются как попытка дележа денег Газпрома. Сыграл свою роль интернет, и в частности, блог Белецкого, содержание которого Носову кто-то исправно пересказывает.
Но, отмечу в скобках, курс на окончание работ в сроках, установленных Газпромом, и порядочное увеличение сметы со стороны ИИМК, говорит в пользу того предположения, что раскопки Носова имеют немалый шанс оказаться фикцией. Это все равно что взяться за издание серьезной научной монографии, имея на руках лишь общую канву и несколько обрывков текстов. Более того, следуя нашей аналогии, через два-три месяца ее нужно уже отдавать в печать!
Удивительно и то, что после 15 лет раскопок на Охте, после массы находок и открытия Ландскроны - памятник отбирают у ведущего исследователя. Кое-кто из археологической братии даже, помнится, поинтересовался, что Сорокин делал на Охте последние годы. Все это, разумеется, хорошо известные предположения и факты.
Но осмелюсь добавить несколько слов и от себя. На сегодняшний день под средневековую дневную поверхность раскопано чуть более 60% охтинского мыса. Найден ров Ландскроны, выемки под ее непостроенные башни. Ров пересекал мыс от Невы до Охты, отсекая охтинскую стрелку. Хорошее место для обороны. В самом общем виде это, конечно, верно. Однако, мой друг, Л.К. высказал любопытную идею: большинство замков в XIII-XIV вв. имели типовую форму: донжон (цитадель) и внутренний двор, где в случае военной опасности собиралось войско. Идея - проста. Тот ров, который был найден в процессе раскопок - это линия внешнего двора, тогда как цитадель находилась дальше, на стрелке Охты и Невы.
Эта идея уже известна Носову и он ею заинтересовался. В случае действительного обнаружения цитадели получится так, что "самое главное" найдет Носов, а не Сорокин. Более того, если на стрелке будет найдена каменная забутовка, то строительство газоскреба будет вновь поставлено под вопрос.
